Вечером 16 августа Демьян Кудрявцев, бывший генеральный продюсер компании «Ситилайн», был запрещён во въезде в Россию. В интервью изданию «Нетоскоп» он рассказывает о своём бизнесе, взаимоотношениях с Борисом Березовским, продаже «Ситилайна» и состоянии российского рынка интернет-провайдинга.
Демьян Кудрявцев, обладающий израильским гражданством, прилетел в четверг из Парижа, имея в паспорте многократную российскую визу, однако в аэропорту Шереметьево ему сообщили о запрете на въезд. Визу аннулировали без объяснения причин. Простояв 11 часов, он был вынужден вернуться обратно в Париж.
В разговоре с НТВ.ru Кудрявцев отметил, что не имеет нарушений закона в России, и предположил, что основанием для запрета стала его совместная деятельность с Борисом Березовским. «Другие причины, по моему мнению, отсутствуют. Опыт группы «Логоваз» и медиа-холдинга Березовского подтверждает, что именно такой способ разрешения вопросов сегодня предпочитает российская власть», — заявил Демьян.
За несколько дней до инцидента «Нетоскоп» взял у Кудрявцева интервью, в котором он поделился мыслями о бизнесе, связях с Березовским, продаже «Ситилайна» и перспективах российского интернета. Публикуется текст в первозданном виде, так как тогда Кудрявцев ещё не знал о запрете на въезд. После события в Шереметьево Демьян попросил не менять интервью и ответил лишь на вопрос о дальнейших планах: «Займусь бизнесом на Западе». Остальные ответы представлены ниже.
— Расскажите немного о личной жизни.
— Я женат, у меня есть дети. Живу в Москве. Мои родители — в Петербурге, где я родился. Это всё, что могу сказать на этот счёт.
— Принимаете ли вы участие в политической жизни страны или ограничиваетесь лишь идеологической позицией?
— Идеологическая позиция у меня имеется. Что касается участия, то не вижу субъектов, с которыми мне было бы интересно работать в политике. Если кто-то спросит моё мнение по политическим процессам (хотя сейчас это вряд ли кому нужно), я выскажу его. Если это заинтересованный человек, это можно считать экспертной оценкой, если же просто разговор — так тому и быть.
На данный момент я не занимаюсь формально или неформально политической деятельностью и не оказываю поддержку политическим партиям. Считаю нынешнюю политическую ситуацию временной и узкой, без конкуренции и нужды во внедрении моих идей или технологий.
Если ситуация изменится и к мне обратятся с предложением, я подумаю, учитывая, насколько оно соответствует моей неизменной идеологической позиции. Однако за последний год таких предложений не поступало.
— Как бы вы охарактеризовали свою жизнь в современной России?
— В целом считаю, что всё развивается хорошо. За четыре года — с выборов 1996 и 1999 — нашлось главное: Россия перестала иметь шансы вернуться к коммунизму. Был сформирован новый, защищённый класс собственников. Угроза коммунизма в 1996 году была серьёзной, к 1999 она стала менее заметной, а сегодня, на мой взгляд, исчезла вовсе. Экономические законы, принимаемые нынешней властью, даже с ошибками укрепляют статус-кво. Коммунистический электорат либо маргинализируется, либо превращается в социал-демократический.
Россия приобретает черты нормального либерального государства с точки зрения собственности — владение, наследование, преемственность, передача активов, особенно среднего класса. Безусловно, присутствуют издержки и медленное движение, но вектор верный. Ранее этот процесс был быстрым при Ельцине, сейчас стал эволюционным, и я его поддерживаю.
Мои претензии к текущему положению власти просты: Россия пока не решила вопросы своего государственного устройства. Независимо от экономики, этот вопрос рано или поздно проявит себя. Россия не может быть империей; скорее, это федеративное или даже с элементами конфедеративности государство. Пока страна не осознает и не примет это, она будет разрушаться.
— Каковы ваши отношения с Борисом Березовским?
— Мы познакомились случайно около четырёх лет назад через общих знакомых. Я консультировал его по разным проектам и продолжаю, когда требуется. Наши отношения скорее дружеские, хотя взаимно полезные: он спрашивает моё мнение по вопросам, а я могу брать для проектов интервью с ним или организовывать их, если нужно.
Дружба с Березовским очень важна для меня, но бизнес-решения я принимаю независимо от его мнений.
— Многие задаются вопросом: почему вы не уехали из России, а остались заниматься бизнесом здесь?
— Я прожил семь лет за границей, в основном в Израиле. Тогда меня не устраивала система, называвшаяся «советской властью» — её дух, законы, отношение к личности и собственности. Эта модель доказала несостоятельность. Я решил эмигрировать, не чувствуя сил менять ситуацию.
Вернулся, потому что система стала меняться, и я хотел участвовать в этих переменах. Правила жизни также стали приемлемы. В Израиле у меня был успешный бизнес, но в Россию я поехал из-за перемен и готовности России к ним.
После возвращения я понял, что могу влиять на развитие. Россия — страна, где многие вещи приходится создавать практически с нуля. Советский опыт позитивен, но в интернете он неприменим. Мои навыки оценили. Хотелось жить в родной стране, где говорят на родном языке, рядом с друзьями и родными.
Я не питаю иллюзий патриотизма — часто путешествую, интересуюсь миром. Просто Россия сейчас — наиболее эффективная точка для применения моих усилий, и я надеюсь, что она останется такой, и буду бороться за это.
В то же время Россия — не центр мира. Её будущий успех зависит от понимания мировых моделей развития, естественных процессов рынка, технологий слияний провайдеров и распределения полномочий между центром и регионами. Важно, чтобы творческие люди реализовывались, а пожилым помогали.
— Осенью прошлого года «Нетоскоп» беседовал с Емельяном Захаровым, когда у «Ситилайна» было много планов, в том числе и за пределами провайдинга. Весной 2001 года компания была продана «Голден Телекому». Когда приняли решение о продаже?
У «Ситилайна», как у любого предприятия, существовала собственная цена, которая изменялась. Компания строилась не под быструю продажу, но всегда была возможность, что появится покупатель. Тем не менее существовал и альтернативный план развития.
Переговоры с «Голден Телекомом» были длительные и неоднозначные — слияние, частичная продажа, консолидирование регионов — окончательное решение пришло позднее. В ожидании этого «Ситилайн» вел работу независимо.
— «Ситилайн» был серьёзным конкурентом «Голден Телекома». Почему всё же была выбрана продажа?
Мы не принимали единоличного решения, а указали желаемую сумму. На рынке слияние провайдеров, включая поглощения, было неизбежным из-за дисбаланса ресурсов отрасли: у одних много клиентов, но нет линий, у других — наоборот. Поэтому провайдеры вынуждены объединяться, чтобы дополнять друг друга.
У «Ситилайна» была сильная маркетинговая стратегия и один из крупнейших модемных пулов, превосходящий даже покупателя. У компании был сильный бренд и развитая дилерская сеть, даже мощнее конкурентов. Поэтому предложение «Голден Телекома» выглядело логичным.
Не стану обсуждать цену, но её расчет строился на сравнении — дешевле купить, чем строить самостоятельно. Мы понимали, что для развития, особенно на фоне увеличивающихся скоростей и индустриализации рынка, нужен союз с телеком-оператором, обладающим ресурсами, для которых у нас было меньше возможностей.
У «Ситилайна» возникали трудности с выделенными линиями, где «Голден Телеком» имел преимущества как совладелец «Совинтела». Экспансия в регионы требовала капитала, которым обладал «Голден Телеком», готовый привлекать деньги через IPO — ресурс, которого у нас не было.
Слияние оказалось стратегически оправданным. В ходе переговоров «Голден Телеком» предложил выкупить компанию полностью, и это предложение было принято. Подобные решения иногда бывают неожиданными, как когда идёшь купить помидоры, а выбираешь калькулятор.
Переговоры велись и с другими игроками, а «Ситилайн» тоже покупал провайдеров, например «Урал Релком». Предложения были разные, но в итоге определённый момент позволил согласиться на сделку.
— Значит, сработали рыночные условия, интересы «Голден Телекома» и удачный момент?
О рыночной логике я могу говорить, про «Голден Телеком» — нет. Рынок требует консолидации и укрупнения, потому что малые провайдеры выживают с трудом: маржа невелика, нужны постоянные инвестиции для расширения и внедрения новых услуг. «Ситилайн» был прибыльным, но меньшие операторы — часто убыточными. Этот процесс начался до нас и продолжается.
— Не приведёт ли эта консолидация к монополизации, росту цен и снижению качества?
Нет, это не монополизация, а формирование нескольких важных участников рынка. «Голден Телеком» не способен приобрести, к примеру, холдинги «МТУ-Информ» или АФК «Система». Значит, конкуренция сохраняется.
В мобильном сегменте наличие трёх операторов привело к снижению цен порой до неприемлемого уровня, с падением качества, но далее будет борьба за качество услуг.
В Санкт-Петербурге «Голден Телеком» силён, но не монополист. Некоторые города, возможно, монополизируются, но там оператор будет отвечать за развитие коммуникаций, иначе пользователи перейдут на спутниковый интернет и другие альтернативы. Рынок не допустит пробелов.
Монополия может возникнуть, но если качество упадёт, появятся новые игроки, как в Германии с Deutsche Telekom и AOL. Рынок Москвы — это большой сегмент с разными операторами: МТУ, Комстар, Демос и другие. Москва постепенно уходит от dial-up, расширяя и улучшая доступ. Новые технологии и игроки появятся, поэтому монополии нет и не предвидится.
— Сохранится ли бренд «Ситилайн»?
Это вопрос к «Голден Телекому».
— Продолжат ли менеджеры «Ситилайна» работу в «Голден Телекоме»?
Процесс передачи ещё продолжается. Менеджеры «Ситилайна» пока работают, и некоторые останутся в «Голден Телекоме», но пока решения не приняты.
— Как вы стали учредителем «Ситилайна» в 1996 году?
Это произошло просто. Я был соинициатором деятельности, которая привела к созданию «Студии Артемия Лебедева» и Art. Lebedev Group. Мы с Артемием Лебедевым ждали заказчика, которому Антон Носик, однокурсник Емельяна Захарова, рекомендовал разработчиков для интернет-проекта. Емельян решил заняться провайдингом и обратился к Носику. Так мы познакомились с ним.
«Студия Лебедева» стала подрядчиком по сайту «Ситилайна». Я получил предложение стать акционером и согласился, а Артемий отказался. Так всё и произошло.
— Многие проекты, в которых вы участвовали, прекратили существование. Жалко ли их?
Бизнес отличается от искусства и других сфер тем, что руководствуется рациональностью ради эффективности. Эффективность измеряется доходами, хотя деньги для меня — лишь средство. Поэтому я занимаюсь бизнесом, а благотворительностью отдельно.
Конечно, жаль молодость, друзей и компании, которые исчезают. Время идёт слишком быстро. Но мне не жаль сделанных мною действий. Netskate создал несколько живых ресурсов и новых подходов, активы проданы с прибылью — это эффективная стратегия. То же можно сказать о «Ситилайне», который изменил лицо российского интернета и рынок в целом, при этом заработав деньги и выполнив социальную функцию.
Практически все ведущие деятели русского интернета так или иначе связаны с «Ситилайном», Netskate, журналом «Internet» — либо через участие, сотрудничество, либо конкуренцию. Этот опыт остаётся навсегда. Мы не остановимся и будем создавать новое.
Жаль, что некоторые бизнес-модели, которые мы разработали, не удалось реализовать из-за кризиса 1998 года, который, хоть и принес пользу экономике, помешал экспериментам. Второй причиной стал процесс продажи компании, ограничивший реализацию дальних планов. Возможно, они осуществятся в рамках «Голден Телекома», с сохранением или без бренда и нашего участия — это уже неважно.
— Как обстоят дела с агентством Click VI, вышедшим на рынок с амбициозными планами?
Агентство развивается и строится. Возможно, когда-нибудь оно будет продано, но изначально создано для долгосрочной работы на рынке с серьёзным подходом. За три месяца сделано многое: привлечены сильные специалисты, разрабатываются модули под платформу DoubleClick.
Особенно радует внутренний менеджмент и структурированность, что среди рекламных и контентных операторов встречается редко. В агентстве учтены интересы акционеров, представляющих разные компании. Несмотря на отсутствие иностранных сотрудников, оно соответствует западным стандартам и является компанией новой формации.
— Есть ли выводы по результатам работы?
Наши прогнозы по рынку интернет-рекламы оказались точными с погрешностью 10–15%, что свидетельствует о развитии рынка и правильной аналитике. Как акционер, я очень доволен.
— В роли продюсера интернет-проектов вы выступаете давно. Могли бы объяснить, что значит «продюсер интернет-проекта»?
В интернет-среде этот термин укоренился так же, как в шоу-бизнесе и кино. У тех, кто может создать проект, обычно нет собственных средств, а деньги есть у тех, кто не разбирается в разработке. Кроме того, исполнители часто не умеют общаться с инвесторами и конечными пользователями и не видят стратегической картины.
Продюсер объединяет людей — инвесторов и создателей, ведёт проект и отвечает за него. В российском интернете под продюсера либо дают деньги, либо теряют их, поэтому они известны и востребованы.
— В интернете почти все имеют офлайн-опыт. Есть ли у вас бизнес, не связанный с интернетом?
Я не разделяю бизнес на офлайн и онлайн. Занимался аналитикой и консультациями для страховых компаний, крупных инвестиционных фондов, которые хотят вкладывать в Россию. Перед выборами изучал общественное мнение для политических проектов, работая на условиях заказа для друзей и партнёров.
У меня есть конкретный бизнес, но нет отдельной офлайн-компании. Моя деятельность продюсерская, или скорее антрепренерская, проявляется и в других сферах. Мой уход из интернета или смещение фокуса — лишь изменение приоритетов. Интернет всегда со мной — я использую ноутбук, электронную почту, хотя иногда могу месяцами не работать за компьютером. Для меня это инструмент, как мобильник. Я маркетолог, разбирающийся в интернет-аудитории, но также знаком с другими аудиториями.
Отделить офлайн-бизнес не могу, возможно, следующий проект будет офлайн, но говорить об этом пока сложно.
— Мне известно, что вы участвуете в создании книги о развитии российского интернета. Так ли это?
Существуют благотворительные организации, поддерживающие культурные и художественные начинания, которые предоставляют гранты. Мне выпала возможность дать грант на создание книги, посвящённой десяти годам российского интернета. Этот грант даётся не под комплексное исследование, а под конкретную творческую работу. Автор получает свободу выбора темы — отличие гранта от заказа.
Книга не представляет собой всеобъемлющий справочник, а скорее отражает информационное и творческое содержание российского интернета, с минимальным упором на технические детали. Основные авторы — Саша Гагин и Сергей Кузнецов, я выступаю продюсером и частично идеологом. Выпуск ожидается в течение полутора месяцев, издавать будет «Вагриус», надеюсь, что в текущем году.
— Вы начинали как гуманитарий, занимались литературой и переводами. Продолжается ли это сейчас?
Да. Сейчас эта часть моей деятельности не видна публично и никогда ею не была. Раньше это была основная область, так как я изучал гуманитарные науки и подрабатывал переводами, поэтому она была заметнее. Сейчас бизнес занимает основное время, но я продолжаю заниматься литературой и считаю, что делаю это хорошо. Результаты могут стать известны в будущем, хотя это не основное направление моей деятельности.